Вини Волкова - Бегство[СИ]
Вампиресса отвела пьяный взгляд от руки Матвея в сторону. Зрение вампира легко проникло сквозь плотные слои ветра, Гелиот держал Веру за горло, с каждым его нажимом жизнь покидала ее тело. Вкус и запах крови заглушал все в ее сознании.
Гелиот не должен убить Веру, — понеслись мысли в голове, — это будет конец для них, а она, Вампиресса, не должна убить Матвея.
Собравшись, Вампиресса отшвырнула его от себя.
— Гелиот, — отчаянно закричала она.
Звук ее голоса достиг чутких ушей Гелиота, и его руки разжались сами собой. Теряющая сознание Вера упала на пол вместе с оседающей стеной ветра. Матвей, пришедший в себя, за минуту до этого, со всех ног бросился к Вере. Она была без сознания и еле дышала. Ее тело дрожало от холода. Матвей собрал воду и стал поливать ее лицо. Секунда, и Вера пришла в себя. Она сильно хрипела, но дышала.
Вампиресса, облокотившись на локти, сидела на полу и улыбалась Гелиоту. Ее длинные волосы запутанными клоками торчали в разные стороны. Гелиот улыбнулся ей в ответ и ногтем постучал по своим зубам, отчего Вампиресса расхохоталась. Она прикрыла ладонью свои белоснежные клыки.
— Как? — прохрипела Вера, показывая на живую и здоровую Вампирессу.
Матвей неуверенно показал окровавленную руку.
— Она тебя укусила? — застонала Вера.
Гелиот перевел взгляд на Вампирессу, та уверенно замотала головой.
— Нет, Вера, все хорошо, — успокаивающе сказал Матвей, — я сам себе руку рассек камнем и напоил Вампирессу. Провел реанимационные действия. Зато теперь знаю, как возвращать к жизни вампира, — попытался пошутить он, но шутка не прошла. Вера только нахмурилась сильнее.
Гелиот развернулся к Вампирессе.
— Ну что, — будто ничего не случилось, спросил он, — Мы достигли желаемого? Вампиресса теперь принадлежит самой себе, сила ее покинула?
— Надо проверить, — севшим голосом отозвалась Вера. Она, шатаясь, встала на ноги. — Матвей, дай книгу.
Подставка от книги оказалась вдребезги разбита, а книга лежала в луже воды. Матвей поднял ее и высушил. Вера протянула к ней руки, но сил держать том не было. Дрожащими пальцами она стала перелистывать страницы книги в руках Матвея.
Гелиот направился к Вере. При его приближении Матвей встал вперед, закрывая ее собой.
— Матвей, ты бы рану свою залатал лучше, — бесцеремонно отодвигая его с пути, кинул Гелиот. Он ловко перехватил книгу из его рук и уверенно зашелестел страницами в поисках нужного наговора.
— А то тут вампир, еще не справится с собой и кинется на тебя. Один раз повезло, другого может не быть.
Матвей хотел возразить.
— Да не нужна мне твоя Вера! — зло оскалился Гелиот, — Я просто больше ей не верю.
— Матвей, убери кровь, — закашляла Вера. — Гелиот прав.
Вампиресса встала с пола и отошла подальше от троих Кронов. Запах чистой крови Матвея и биение их сердец, сводили ее с ума. Ближе к дубовым дверям стало легче, меньше запахов, больше свободного пространства. Вампиресса устало опустилась на мягкий диван у стены.
Обряд «Ринуации» прошел плачевно для правителей Кронов. Вера в растрепанной одежде еле стояла на ногах с дрожащими руками. Следы от рук Гелиота на шее с каждой минутой выступали все больше. Матвей был весь в крови от многочисленных столкновений со стенами зала, с подпитой губой и бровью. Вампиресса изнывала от жажды. Ее волосы и одежда были мокрыми.
Происходящее в зале только Гелиота будто не затронуло. Все так же наглухо застегнутое пальто, начищенные туфли, и от царапин на лице не осталось и следа.
Матвей опустил руку в лужу воды под ногами. Рана быстро затянулась, не оставив и следа. Послушные воды собрали все остатки крови на полу и сквозь щели в камне утекли прочь.
Гелиот тем временем отыскав нужную страницу, развернул книгу к Вере.
— Да, все верно. Смотри, — Вера провела рукой по строчкам. — Есть простое заклинание, можем проверить?
Она вопросительно подняла на него глаза.
— Хорошо, проверь, — разрешил Гелиот.
— Кроны отзовитесь, — просто произнесла Вера.
Сотни голосов, готовых служить, разрезали пространство.
— Оверетти, — сказала Правительница.
Наступила тишина и ничего не произошло. Вампиресса, закрыв глаза, сидела, облокотившись на спинку дивана.
— Ее нет среди Кронов! — провозгласила Вера. — Все получилось, Гелиот!
Вера развернула голову в сторону Вампирессы. Она была на том же месте, ее лицо было очень бледным.
— Вампиресса теперь свободна! Она должна уйти! — с нажимом произнесла Вера.
«Ее надо выпроводить как можно скорее, или вся эта затея все-таки закончится плохо», — думала она.
Бледное лицо Вампирессы говорило о том, что она голодна.
— Пойдем Вампиресса, — позвал Гелиот. — Нам здесь больше нечего делать.
У нее совсем не было сил. Их все она отдавала на борьбу со своими инстинктами.
— Я так устала, — прошептала девушка.
— Я знаю, — отозвался Гелиот и без страха протянул ей руку.
Подойдя ближе к Гелиоту, на этот раз Вампиресса вложила в его руку свою. Боковая стена отъехала в сторону, открывая тайный проход.
— И кстати, Вера я ухожу! — произнес Гелиот.
Она вопросительно подняла на него глаза.
— Совсем и навсегда! Я больше не буду служить ни тебе, ни твоему народу!
Наступила пауза. Вера не могла придумать, что же ей все-таки сделать: запретить ему уходить или отпустить?
— Валага бы гордился тобой, — наконец, произнесла Вера. — Он мне всегда говорил, что ты не умеешь любить, — она скользнула взглядом по Вампирессе.
Гелиот развернулся и зашагал прочь из зала.
— Именно поэтому он хотел, чтобы Старшей Кронов стала я! — крикнула она ему вслед.
Гелиот замер, его истерический хохот прокатился по подземелью.
— Вера, ты действительно считаешь, что знаешь, почему Валага так боялся моего прихода к власти?
Лицо его стало безумной маской, он сильно сжал руку Вампирессы.
— Он молился каждый день после моего рождения, чтобы родился Крон хотя бы на йоту сильнее меня. Чтобы после его смерти его народ не остался наедине со мной! Ты думаешь, это только из-за того, что я не умею любить?
Вера озадаченно смотрела на Гелиота. Он лишь нахально подмигнул ей, и снова предпринял попытку уйти.
— Стой, — окликнула его Вера.
Дверь тайного хода поползла обратно, отрезая выход.
— Я должна знать!
Гелиот вздохнул, отпустил руку Вампирессы и повернулся к Вере.
— Как он мог тебе не рассказать, — издевался Гелиот, — ты ведь его главный оплот и надежда.
